В минувшие выходные украинское правосудие приблизилось к развязке громкого политического дела. В Черкасской области был найден труп адвоката Юрия Грабовского, таинственно исчезнувшего 9 марта. Подозреваемый в «организации исчезновения» защитника был задержан – 20 марта, сообщает портал zona.media со ссылкой на генерального военного прокурора Украины Анатолия Матиоса. Грабовский, в свою очередь, участвовал в разбирательстве по еще более громкому процессу – делу Ерофеева и Александрова, представляя их интересы в киевском суде.

Напомним: граждане России Александр Александров и Евгений Ерофеев были задержаны украинскими военными в районе поселка Счастье в Луганской области 16 мая 2015 года. Голосеевский районный суд Киева рассматривает предъявленные им обвинения в «терроризме» и «участии в агрессивной войне против Украины». По версии обвинения, Александров и Ерофеев на момент задержания являлись действующими военнослужащими спецназа ГРУ. Изначально россияне признались в этом, но на суде заявили об отказе от показаний как взятых под давлением. По мнению защиты, Александр и Евгений в мае 2015 года несли службу по контракту в милиции самопровозглашенной ЛНР.

В течение последних нескольких недель убитый и его работающие с Александровым и Ерофеевым коллеги подвергались жесткому прессингу. 3 марта Грабовский опубликовал пост в Facebook о том, что военная прокуратура «готовит какую-то провокацию в отношении меня… чтобы уничтожить все наши доказательства и запугать любых адвокатов, кто «посмеет пойти против воли» системы в лице главного военного прокурора». « Я считаю, что исчезновение адвоката Александрова не случайно. Начиная с 23 февраля, мы прослеживаем цепь событий, связанных с делом наших граждан. В частности, в СИЗО у Александрова были изъяты материалы, касающиеся защиты, далее было отменено два судебных заседания», – приводит «Радио Свобода» цитату российского консула на Украине Алексея Грубого.

Консул также выразил озабоченность «давлением» на адвоката Евгения Ерофеева Оксану Соколовская – с декабря она сама является фигурантом дела о нанесении тяжких телесных повреждений некоему Крамаренко. Сама Соколовская 28 марта добилась обеспечения ей охраны СБУ «из-за давления и угроз» в ее адрес. По данным военного прокурора Александра Клименко, 13 марта нападению подвергся ключевой свидетель по делу – сотрудник Службы безопасности Украины Кирилл Верес, задерживавший Ерофеева и Александрова.

Одна из основных и достаточно популярная на Украине версия гибели Юрия Грабовского – действия российских силовиков. Юрист Виктор Чевгуз заявлял в интервью Интернет-каналу «Наше время», что «группа защиты (Александрова и Ерофеева – Прим. авт.) находится под контролем российского посольства – возможно, это даже ФСБ». По его мнению, «так как это дело увязано с обменом Надежды Савченко, российской стороне выгодно, чтобы процесс ГРУшников тянулся как можно дольше». Придерживается этой версии и прокурор Матиос, сразу после задержания подозреваемого заявивший, что убийство Грабовского было организовано спецслужбами РФ «для создания картинки» перед референдумом об ассоциации с Украиной в Нидерландах, передает zona.media. Но каких-то доказательств участия ГРУ или ФСБ в убийстве у следствия на данный момент нет.

Кроме того, российский журнал оппозиционного толка The New Times опубликовал документы, якобы переданные Грабовским в январе этого года и содержащие даты увольнения Александра и Евгения из спецназа – 14 декабря 2014 года и 10 марта 2015 года соответственно – разрушающие версию обвинения. Если адвокат россиян располагал столь выгодными Кремлю данными, устраивать его убийство и исчезновение прочих документов российским агентам просто не было смысла.

Не стоит забывать и вторую версию следствия – месть национал-радикалов, возможно, при содействии их приверженцев в коридорах киевской власти. Угрозы в адрес Грабовского раздавались порой на высоком уровне. Так, украинский портал «Новое Время» приводит цитату замминистра внутренних дел Зоряна Шкиряка по поводу убийства адвоката: «Грабовский защищал оккупантов… Какого отношения после этого он к себе ожидал»?