Март 2016 года стал месяцем большого прогнозирования в сфере экономики. Наиболее обсуждаемым в новостях стал последний прогноз на 2020 год, выпущенный аналитиками Министерства экономического развития РФ. Согласно его положениям, экономика выйдет из рецессии в 2017 г. при $45 за баррель, а $50 к 2020 году обеспечат бездефицитный бюджет.
Институт «Центр развития» при Высшей школе экономики немногим ранее – 15 марта – выпустил традиционные «Комментарии о Государстве и Бизнесе», в которых усматривает потенциальные источники роста в том числе и в российской промышленности. По данным экономиста Центра Валерия Миронова, за истекший год прирост выпуска продукции демонстрируют такие отрасли промышленности, как химическая, пищевая, добывающая и нефтеперерабатывающая (вместе с производством кокса), на которые пришлось в общей сложности 56% объема отгруженной продукции промышленности. Сюда можно добавить отрасли, снизившие объемы выпуска, но увеличившие привлечение инвестиций. Это производство резины, пластмасс, электронного и оптического оборудования (5,2% общепромышленной нагрузки).
Достаточно оптимистично в экономическом блоке правительства оценивают будущую инфляцию в России. По мнению МЭР, к 2020 г. она сократится до 5%; Центробанк забегает вперед, обещая 4% инфляцию уже по итогам 2017 года. И некоторые основания для таких оценок есть. Итоговый доклад объединенной миссии Международного валютного фонда и Мирового банка, действовавшей 15-30 марта в контакте с ЦБ РФ, дает высокую оценку действиям Центробанка как мегарегулятора финансового рынка.
«Команде аналитиков удалось обеспечить приближение к мировым стандартам в области банковского надзора и страхования. Кроме того, российские власти добились значительного прогресса в области макропруденциальной политики (т.е. регулирования системных рисков финансовой системы – Прим. авт.)», утверждают эксперты МВФ и ВБ. Вместе с тем они подчеркивают, что «банковское регулирование обеспечит лишь небольшой процент экономического роста».
В любом случае, отмечают представители ВШЭ, инвестиции по экономике в целом пережили спад на 1% - около 100 млрд. рублей – и далеко не во всех отраслях демонстрируют тенденцию к росту. В сборнике «Комментарии о Государстве и Бизнесе» повторяется вывод – инвестициям в российскую экономику мешает «атмосфера неопределенности и недоверия». «У компаний есть ресурсы, но нет определенности. Сигнал, что она наступила, должно дать государство», - вторит им Минэкономразвития. Но пока что экономика получает прямо обратные сигналы. Генерирует их, сколько внешнеполитические передряги (пример – тупик в переговорах о грузоперевозках с Польшей, способный болезненно ударить по российско-европейской торговле) и новости с нефтяного рынка.
По данным экспертов Центра развития, обменный курс рубля на 86% определяется именно динамикой цен на нефть. А динамика эта оставляет желать лучшего: переговоры ведущих нефтяных держав о заморозке роста добычи буксуют из-за позиции Ирана, а наращивание запасов нефти сулит новое затоваривание рынка и снижение цены (специалисты ВШЭ рассматривают на 2016 год варианты $38 и $35 за баррель). До необходимой для скорого выхода из рецессии цены на нефть, заявленной МЭР, это явно не дотягивает.
Впрочем, и прогноз Минэкономразвития чересчур оптимистичным назвать нельзя: доходы населения за 2015-2016 год сократятся на 8%, реальные доходы россиян в 2020 г. будут на 5% ниже показателей 2014 г. Темпы роста экономики, по мнению команды Улюкаева, тоже оставляют желать лучшего: в 2016-2018 гг. ожидается 0,5-процентный спад, и даже в случае обещанного выхода из рецессии выше 2,5% прироста ВВП России не видать. Инвестиции в экономику РФ, по мнению министерских провидцев, в 2020 г. тоже будут отставать от докризисного уровня. Это мало чем отличается от предрекаемой ВШЭ «стагнации на фоне снизившейся базы».